Леонид Кацис в работе «Идеология витебского Уновиса, Иерусалимский Храм и Талмуд» писал о том же: «Что могло значить выражение «черный квадрат»… для молодых витебских художников-евреев, проживших всю свою жизнь в еврейской провинции? Как должны были они воспринимать этот предмет (и предмет ли это?), если сами они писали: «Носите черный квадрат…»? Никак не менее 5 раз в неделю видели они, если не использовали сами, именно предмет, который представляет собой «черный куб на черном квадратном фоне». Это тфилин — ритуальный предмет, надеваемый иудеями при молитве. Понятно, что черный куб на черном фоне и даст нам искомый «черный квадрат на черном фоне»… Писание гласит: «И навяжи их (слова Божии) в знак на руку твою, и да будут они повязкой над глазами твоими» (Дварим-Второзаконие 6,8); или «Положите сии слова мои в сердце ваше и в душу вашу, и навяжите их в знак на руку свою, и да будут они повязкой над глазами вашими» (Шмот-Исход 13,9)».

По воспоминаниям А.Белого, М.О.Гершензон, «поклонник законченной пушкинской ясности эту картину повесил перед собой в кабинете».

Надо сказать, что Малевич никакого художественного образования не получил, вырос на юге Украины в местечковой семье, и по его собственному признанию: «Никаких разговоров об искусстве не было. Я не скоро узнал, что существует художество ... и что есть художники». Узнав, что художники существуют, он решил им стать. Впрочем, дремучие люди не могли оценить по достоинству творения Малевичи, кроме, конечно, прогрессивной интеллигенции. Чтобы расшевелить тёмные умы, художник и его соратники взялись не за кисть, а за перо, дабы дать объяснения к своему «видению искусства». И полились мудрёные слова - лучизм, супрематизм, аналитическое искусство, - формулируя то, что в принципе и сам не можешь сформулировать. Например, так: «самой высшей и сложной постройкой можно считать то произведение, которое в своём теле не имеет ни одной формы существующего» (Малевич).

Зомбированию сознания достопочтенной публики был дан ход. У подлинных  ценителей искусства, по определению сына марксистского философа искусствоведа Сарабьянова, «черный квадрат» -  «концентрирует, в себе бесконечное всемирное пространство, несёт в себе выражение «всего» во вселенной. Концентрируя это «всё» в имперсональной геометрической форме и непроницаемой чёрной поверхности». Если кто-то что-то не понял -  то он отъявленный клерикал, мракобес, разносчик Эболы и заместитель Бен Ладена.

Критикесса Савина выдала следующее: «Чёрный квадрат... захватывает, вбирает в себя и беспокоит, и даёт ощущение достигнутого. Хотя, безусловно, держит в напряжении. Картина Малевича целокупно, не расчленяя, проецирует в себя зрителя, оставляя его в то же время абсолютно свободным в рефлексии. Поэтому рефлексия может пойти самым неожиданным путем. И определяться она будет сугубо личностью зрителя. И на вопрос, что такое «Чёрный Квадрат», можно получить, вероятно, только необъективный ответ». Впрочем, эта рефлексия уже из области медицины. Все прыжки и ужимки вокруг чёрного квадрата напоминают массовый психоз, когда люди начинают придумывать мудреные слова, дабы никто не сомневался, что они-то поняли: эта картина истинный шедевр. Как в сказке Г.Х. Андерсена «Новое платье короля».

Рыночная стоимость нетленки, признанной «памятником государственного значения», по оценкам «экспертов» доходит до двадцати миллионов долларов. Загадку цены решает талмуд-лайт - «Кицур Шулхан Арух», глава 121 - «Помнить о разрушении Храма»:
«1. После разрушения Второго Храма мудрецы Торы постановили, что даже в самые радостные минуты своей жизни еврей обязан каким-либо образом выразить, что ничто не может заставить нас забыть об этой страшной катастрофе. Сказано в Тегилим (137: 5,6): «Если я забуду тебя, Иерусалим, пусть отсохнет правая рука моя! Пусть прилипнет язык мой к нёбу, если не буду помнить о тебе, если не вознесу Иерусалим во главу веселья моего!»
2. По установлению мудрецов, следует оставить на стене напротив входной двери неоштукатуренный квадрат размером локоть на локоть (48x48 см) - чтобы всякий раз, увидев его, вспоминать о разрушенном Храме».

В романе В. Крестовского «Петербургские тайны» при описании кабинета ученого еврея есть такие строки: «… более всего бросалось в глаза при выходе из кабинета, это сплошной черный прямоугольник, выведенный на стене над самой дверью, и в нем две белые буквы служащие инициалами слов "Захер Лахурбан", что значит «в память падения храма и царства»». 

Ярослав Ушаков в своей работе «Тайна чёрного квадрата», отмечает, что подлинная задача этого мракобесия - выставить на всеобщее обозрение ритуальный иудейский символ и поднять его в цене. Ради это нужно изобрести множество красивых слов, написать не один десяток наукообразных диссертаций и заставить мир «благоговейно относится к шедевру», не подозревая о реальном смысле «художественного произведения».

Кроме того, тот же Ушаков отметил, что логотипы многих украинских банков, сплошь принадлежащих выходцам из местечек, пестреют черными квадратами, среди которых есть и целая картина Малевича: «… всеобщее обозрение ритуальный иудейский символ. Темный квадрат на светлом фоне, стало быть, не такая уж и бессмыслица. Теперь понятно, почему весь мир так благоговейно относится к этому шедевру? Для непосвященных можно изобрести множество красивых слов, символов, написать не один десяток наукообразных диссертаций. И они будут смотреть с восхищённым изумлением на чёрное пятно, как бараны на новые ворота, не подозревая о реальном смысле «художественного произведения»». Не случайно Украина становится центром Новой Хазарии.

«Черный квадрат» на «Последней футуристической выставке картин "0, 10"» в Художественном бюро Н.Е.Добычиной. Принципиальное значение в мифологии сыграла «форма подачи материала»: провокационное вывешивание «черного квадрата» в качестве «иконы», стало первым демонстративным богохульством в публичном искусстве православной России – «апокалипсисом грядущего времени», столь возбудившим Гершензона&Co («удивительным образом» совпавшее в их «коллективном бессознательном» с коробками «тфилина» и «неоштукатуренной памяти иерусалимского храма»), что сама картина – при достаточном выборе аналогичных творений, как свидетельствует фотодокумент, -  была немедленно объявлена «сенсационной».

Очевидно, что Малевич, в черном квадрате воплощал свое мироощущение. Каким оно было - однозначно сказать сложно. Каждый в геометрической картине видел свое. Но символика, которая вольно/невольно оказалось заложенной в подачу незамысловатой картины превратила ее в вызов антихристианских сил. Здесь еще раз нужно вспомнить слова А. Бенуа: «Черный квадрат», та «икона», которую господа футуристы предлагают взамен «мадонн и бесстыжих венер». «Чёрный квадрат» в белом окладе - это не простая штука, не простой вызов, не случайный маленький эпизодик, случившийся в доме на Марсовом поле, а это один из актов самоутверждения того начала, которое имеет своим именем мерзость запустения и которое кончится тем, что оно через гордыню, через заносчивость, через попрание всего любовного и нежного, приведёт всех к гибели».

Так  черный квадрат стал антииконой, ритуальным иудейским знаком, четко проявивишимся накануне революции в начале 20 века. «Концентрат нового мироздания» - сказал Малевич о своём «шедевре».

Источник