…Тогда ль, как погрузился ты
В великодушные мечты,
В пучину темную науки?
Но - помнится - тогда со скуки,
Как арлекина, из огня,
Ты вызвал, наконец, меня.
А. С. Пушкин. «Сцена из Фауста».
Решил я представить Вам свою статью, а вернее недописанную статью. Статья эта была написана мной довольно давно, в 2004 году. Почему так долго не публиковал её? Так в том то вся и штука, что она была неокончена, оборвана чуть ли не на полуслове. Вначале не публиковал, потому что думал так: вот завершу и тогда…
Теперь же я полагаю, что статья эта так и останется навсегда неоконченной. Но не потому, что я такой ленивый. Вовсе нет. Просто статья была продолжена в другой книге и совсем в ином жанре.
В том же 2004 году я начал другую книгу с весьма скромным названием «Молот Христиан». Первая глава ( первый вариант её) этой книги была опубликована мной в Ин-тернете под названием «Репортаж из сумасшедшего дома».
Эта книга, в сущности, и явилась продолжением данной статьи, правда в несколько ином жанре - юмористической пьесы.
Название статьи поначалу весьма обескураживает читателя. Пушкин и Воланд? Ка-кая связь? Зачем Булгакову в своем главном романе наделять Сатану чертами Пушкина? Как автор пришел к таким странным, парадоксальным выводам?
Ну, во-первых, Булгаков наделил своего Воланда чертами не одного Пушкина. Там слито воедино два известнейших человека России. Имя второго человека - Сталин. Тут у читателя уже совсем начинает кружиться голова от нового парадокса: как связаны Пуш-кин и Сталин? Отвечаю, связаны и очень тесно. И связкой этой является их отношение к Христианству. И будь у Пушкина все полномочия генсека, он также посадил бы в лагеря священнослужителей и также отдал бы приказ о взрыве православных храмов. Даже не сомневайтесь! Это прекрасно осознавал и Михаил Булгаков.
Как же автор пришел к такому странной параллели Пушкин - Воланд?
Начнем издалека…
В 1998-1999 годах автор статьи увлекся изучением различных способов шифровки и дешифровки текстов. Ну, занимался и занимался, как говориться: «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось!».
Ну, а потом от нечего делать, прикола ради, взял в руки томик со стихами Пушкина и решил попробовать некоторые из способов дешифровки. Довольно скоро были результаты. В одном стихотворении, посвященном его жене, был обнаружен следующий скрытый текст: «Вор сам не рад! Воле, воле, воле, ах, ах она цена!».
В словах Пушкина, которыми он приветствовал Анну Керн: «Ударил бой, полтавский бой!» также присутствовал тайный смысл. Вы думаете, что он, «полный поэтических образов поэмы Полтава», развлекал Анну? Нет! Нигде ни в черновиках, ни в вариантах «Ударил бой» нет.
Что было? Сразу и навсегда - «И грянул бой!»
Что означает сей экспромт? Все просто! Прочтите текст наоборот.
У Вас получится «Йобли рад!». Ну, вот видите, даже прикольно. Теперь понятно, что Пушкин ходил к Анне Петровне не только стихи декламировать. А она: «Он, полный поэтических образов». Ведь так и знал, подлец, что она запомнит и все равно напишет в воспоминаниях. Вот так женщин разводят, как лохов! Шутка от Пушкина!
Вообще когда все эти шутки из скрытых текстов заставляли меня порой долго дер-жаться за живот от смеха. Вспоминались почему-то то двустишие из Баркова:
И, подымая х..м гири,
Порой смешил царя до слёз!
То, что было тайного в ключевой фразе, с которой Поэт часто обращался к своей родной сестре Ольге, сообщить бы рад, но… Знаете, всему есть мера. Ведь даже в «Тайных записках», изданных Армалинским, Пушкин об этом умолчал.
Разве что намекнуть? Гмм… Был, у Пушкина главный Кумир, звали его Джордж Байрон. У того была сестра Августа Ли. Это с ней он резвился в ньюстедском парке, вырезая на дубах вензели АД (Августа+Джордж). В итоге братец с сестричкой АД и накувыркали. Вернее, не АД, а дочку Медору.
Но у Ольги внебрачных детей не было! - Воскликнет изумленный читатель.
Не было… Благодаря одной хитроумной выдумке Александра Сергеевича…
Вот об этом и в тайном тексте. Э-эх, «Маремьяна - старица, что обо всем на свете печалится»!
Спасибо, аплодисментов не надо! Аплодисменты будут, когда я представлю полный свод доказательств сего факта. А их у меня хоть отбавляй, даже не сомневайтесь!
Ну, а дальше было вот что.
Была такая одиозная фрейлина при дворе Его Величества. Была она необыкновен-но остроумна и почти энциклопедически образованна. Была она рода дворянского. С раннего детства на её невинность покушался отчим. Затем, узнав о происках отчима, им-ператрица-мать молвила: « Подлец! Какая извращённая сволочь!». И забрала девочку для воспитания фрейлиной. Немного позже сексуальным воспитанием юной фрейлины занялся сам Николай I.
Надо сказать, что сия Егоза позже везде успела отметиться, была в платонической связи с Гоголем, дружна с Жуковским и даже умудрилась родить Лермонтову девочку, пока муж проигрывал состояние в карты.
Одно время Пушкин с молодой женой снимал дом в Царском селе. Сам поэт зани-мал апартаменты на втором этаже особняка. Жена - первый, чтоб не мешала творческо-му процессу. Оно и к лучшему, потому как Натали стихов мужа не любила, ну а если со-всем честно, она их почти ненавидела. Иное дело, наша фрейлина! Она стихи вообще очень любила, а от стихов Пушкина была просто без ума.
Обстановка на втором этаже была примерно такая. Пушкин лежал на кровати, почти в чем мама родила ( была ужасная жара и не было кондиционера ), мусолил в зубах огрызок гусиного пера, временами вскакивал, когда приходило удачное поэтическое решение, и начинал, как Чингачгук, в одной набедренной повязке, бегать взад вперед по комнате, потирая руки от удовольствия. На столе стоял огромный кувшин с ледяной водой и банка с крыжовниковым вареньем ( в такие дни спиртного не было, мешало процессу).
Наталье Николаевне докладывают, что в гости фрейлина. Заходит, здороваются.
- Твой у себя?
- Да.
- Понял.
Питерская Мессалина бегом, задирая длинные юбки, взлетает на второй этаж.
Тук -тук!!!
- Открой, Сверчок! Колибри пришла!
Падает в обморок, при виде почти обнаженного мужчины? Ещё чего!
Вытирая пот со лба, с завистью глядя на Пушкина:
- Блин, самой что ли раздеться? Жара то какая!
Она обладала чутким поэтическим чутьем ( ухо Апполона), и, хотя сама стихов не писала, не могла нарадоваться успехам Пушкина. Иногда давала даже советы. Иногда дельные, настолько дельные, что Пушкин к ним прислушивался. Декламировали, понятно вслух, понятно громко.
Натали, снизу, скрипя зубами:
- Боже, Пушкин, как ты надоел со своими стихами!!!
Фрейлина спускается.
- Натали, а во дворце сегодня вечером бал!
- Меня не приглашали!
- А я договорюсь.
- Правда?!!
Натали бегает по комнате и хлопает в ладоши.
- Мы с Сашей пока пойдём покатаемся в карете!
Радостная Натали:
- Да конечно, конечно! О чем разговор!
Вот меня всегда мучил дурацкий вопрос: чем же они занимались с Пушкиным, в за-крытой карете? Неужели и там стихи декламировали?
С поиском ответа на вопрос я обратился к стихам Пушкина, посвящённым этой фрейлине.
Нашел скрытый текст? Да! Удивился? Да, и даже очень, но не так, как думал.
Смеялся? Нет, там было совсем не до смеху.
Текст был такой (некоторые слова я все же заменю многоточием), а мой коммента-рий мелкими буквами в кавычках:
ОДНОЙ ДАТЕ СВЯТОЙ.
ЕГО БОЛЬШОГО …….. Я ОХРАНИЛ
ПОЮ СВЕТЛО
О МОЙ РОДНОЙ, О МОЙ СВЯТОЙ! О МОЙ БЕЛ!
(ага, попался, покойный господин Белкин!)
У САМОЙ РЕЧКИ ЧЕРНОЙ Я ПАЛ!
(у черной речки? Дуэль? Но стихотворение написано за семь лет до дуэли! Вот чем больше всего меня удивлял Пушкин, так это удивительной манерой писать о событиях далекого будущего в прошедшем времени… это, мол, было так и так… поразительно!)
УМЕН БЫЛ ….
МОЕЙ САБЛЕЙ ТЕБЕ ДАН ЯД-ПЛАМЕНЬ
ТЕНЯМИ ПРЕДКОВ ЛОГОС МОГ СМИРЯТЬ ТВАРЬ
ИДИ В СВОБОДНЫЙ УМ
……. РЕЯЛ ЯД, ……. РЕЯЛ АД!
Я …… ПИШУ, Я …… ПИСАЛ
(Черт бы его побрал, снова везде прошедшее время!)
Мда, эти странные тексты меня очень озадачили. Скажу честно, в то время я не знал о Пушкине практически ничего, кроме того, что по школьной программе, то есть фактически ничего! Да и литературы о Пушкине у меня не было тогда почти никакой.
Ну что, через год порылся в Интернете, откопал сие откровение. Итак, даю отрывки:
----------------------------------------------------------------------------------------------
Александр Сергеевич Пушкин и неоспиритуализм
Среди вельмож бытует мнение о том, что наш русский поэт Александр Сергеевич Пушкин состоял в услужении Сатаны и имел связи с неспиритуалистическими кружками своего времени, а также с тайными союзами, некоторыми сектами, впоследствии ставшими тоталитарными и повлиявшими на ход мировой истории путем рассеивания зерен метафизических плевел, преимущественно, на территории Германской Губернии России.
Некоторые горе - историки отрицают высокую степень масонского посвящения Пушкина. Но Бог им судья. Бог разорвет их в клочья, не мы!
Мы категорически отрицаем непричастность Пушкина к высочайшим ми-стериям из всех, которые только способен постичь живой человек…
----------------------------------------------------------------------------------------------
Это несколько обнадежило меня.
- Что и это все? И это доказательство? Мало ли какой дурак, какой бред не насочи-няет!
Увы, увы, это далеко не все. Вообще все доказательства можно условно разделить на прямые (исходящие от самого Поэта) и косвенные. Разумеется, наиболее интересны доказательства прямые. Их не так много, но они есть. Приведу лишь одно:
Из письма к Каролине Собаньской от 2 февраля 1830 года.
… Он заслуживает, чтобы я снова посмеялась над ним. Он полон самомнения, как его повелитель Сатана. Не правда ли?...
Что касается доказательств косвенных, то их полным - полно, откройте Полное Ака-демическое собрание сочинений А.С. Пушкина. Но там необходим Комментарий, не все так сразу понятно. Я такой комментарий дал в своей большой книге «Молот Христиан».
Она пока не издана, но очень скоро будет издана её первая часть, вторая чуть позд-нее.
Хотя многие пушкинские откровенно антихристианские вещи, собственно ни в каких особых комментариях и не нуждаются. Возьмите свод его языческих поэм и сказок:
«Руслан и Людмила», «Сказка и мертвой царевне и семи богатырях», «Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре Князе Гвидоне Салтановиче и о пре-красной царевне Лебеди». Гвидон – это лишь одно из имен русского бога Велеса, а сам сюжет сказки, не более чем переложенная на стихи известная русская сказка, которая в свою очередь являлась лишь вольным переложением святорусских Вед.
Или даже откровенно провокационные антихристианские вещи:
«Сказка о попе и его работнике Балде», в которой при желании можно найти призыв к террору против православных священнослужителей.
Сатанинская поэма Пушкина «Гаврилиада», в которой святой дух в форме голубя лапками и клювом мастурбирует божью мать, и за которую поэт чуть было не поехал в очередную ссылку.
Из характеристики, данной Пушкину директором Лицея Е. А. Энгельгартом:
Его высшая и конечная цель – блистать, и именно поэзией. Он осно-вывает всё на поэзии и с любовью занимается всем, что с этим непосредственно связано…
…Это ещё самое лучшее, что можно сказать о Пушкине. Его сердце холодно и пусто; в нём нет ни любви, ни религии; может быть, оно так пусто, как никогда ещё не бывало юношеское сердце.
А теперь попробуем объяснить сей странный феномен. Почему Пушкин считал себя слугой Сатаны ( а может самим Сатаной?). Может, сами догадаетесь? Или пояснить?
Хорошо поясню. Там все предельно просто. Согласно постулатам русской ведической веры, любой великий русский поэт является аватаром (нисхождением) Бога Поэзии Велеса.
Вспомним слова из «Слово о полку Игореве»:
…Чили въспети было, вещей Бояне, Велесовь внуче: "Комони ржуть за Сулою, зве-нить слава в Кыеве. Трубы трубять в Новеграде, стоять стязи в Путивле".
Ну, если вещего Бояна славяне именовали внуком Велеса, то почему бы таковым не считать великого русского поэта Пушкина?
Итак, А. С. Пушкин – аватар русского бога Велеса. Но самого Велеса – Тура (Быка) христиане считали Сатаной! Вспомним, на литовском Велс – это черт. Да и два своих главных атрибута – хвост и рога, Дьявол позаимствовал от бога Тура – Велеса.
Кстати, некоторые из современников поэта именно так его и называли!
Для примера:
А. Ф. Вельтман — Пушкину.
4 февраля 1833 г. Москва.
Александр Сергеевич, пети было тебе, Велесову внуку, соловию сего времени, песь Игореви, того Ольга внуку, а не мне; но, досада взяла меня на убогие переводы чудного памятника нашей древней словесности, и — я выкинул в свет, также, может быть, недоношенное дитя. Посылаю на суд в осуждение…
А теперь обратимся к главному пушкинскому роману в стихах. Вообще надо заме-тить, что имя божье «Иисус Христос» в романе не использован ни разу, но слово «крест» помянуто дважды. О первом случае Пушкин вспомнил крест на могиле его няни. Еще раз это слово упомянуто в XXXVIII строфе, из восьмой главы романа.
Балконы, львы на воротах
И стаи галок на крестах.
Строфу эту чуть было не забраковали цензоры из-за последней строки. Отсюда Пушкин сделал вывод, что на русский православный крест галкам не позволяется сесть даже в стихах. Впрочем, позже церковную цензуру удалось уговорить, и строфу все же пропустили в печать.
Но, в сущности, чего ещё ждать от романа, в первой строфе которого упоминается чёрт, а во второй Зевс. Вообще, надо сказать, что слово Зевс в форме Зевес упоминает-ся в беловике романа дважды, один раз в первой главе, а во второй раз в девятой допол-нительной «Путешествие Онегина». Слово Бес упоминается также дважды, в третьей и в седьмой главе. Венера, заметьте, опять же дважды, в первой и в девятой главе, так же как и слово Зевс. К слову же Диана Пушкин оказывается более щедр, имя богини упомя-нуты в романе трижды, два раза в первой главе, и один раз в шестой, причем последний раз Пушкин даже рифмует Диану с Татьяной.
Что ж, наверно каждый согласится, что мы имеем дело с языческим романом.
Вообще начало романа «Евгений Онегин» удивительным образом напоминает хо-рошо известный роман о Сатане Чарлза Метьюрина «Мельмот Скиталец», которым Пуш-кин зачитывался в южной ссылке. Напомню начало этого романа:
«Осенью 1816 года Джон Мельмот, студент Дублинского Тринити колледжа, поехал к умирающему дяде, средоточию всех его надежд на независимое положение в свете. Джон был сиротой, сыном младшего из братьев; скудных отцовских средств едва хватало, чтобы оплатить его пребывание в колледже. Дядя же был богат, холост и стар, и Джон с детства был приучен смотреть на него с тем противоречивым чувством - притягательным и вместе с тем отталкивающим, когда страх смешивается с желанием: так мы обычно смотрим на человека, который, по уверению наших нянек, слуг и родителей, держит в руках все нити нашей жизни и в любую минуту властен либо продлить их, либо порвать.»
Пушкиноведы нашли много сходства между Евгением Онегиным и разбойничьим атаманом Жаном Сбогаром (Лотарио) из романа Нодье «Жан Сбогар». Также немало сходства между романом Пушкина и ещё одним романом о Сатане - «Монах» Мэтью Льюиса.
Есть в восьмой главе строфа, в которой Пушкин совершенно прозрачно намекает на связь Онегина с Демоном:
…Несносно (согласитесь в том)
Между людей благоразумных
Прослыть притворным чудаком,
Или печальным сумасбродом,
Иль даже Демоном моим.
Онегин (вновь займуся им)…
Кстати, не отсюда ли само название поэмы Лермонтова?
В XLV строфе перовой главы романа рассказчик (Пушкин) знакомится с Онегиным. В следующей XLVI главе Пушкин пишет:
Сперва Онегина язык
Меня смущал; но я привык
К его язвительному спору,
И к шутке с желчью пополам,
И злости мрачных эпиграмм.
Под последними строчками этой строфы Пушкин нарисовал фигуру черта в тёмной пещере, а также пляшущих бесов и ведьму на метле.
Томашевский писал: «В черновых тетрадях около наброска XLVI строфы первой главы «Евгения Онегина» (октябрь 1823г.) сохранился сделанный по памяти рисунок скалы, стоящей в море, в которой нельзя не узнать известных Золотых ворот Карагада. Настолько были сильны впечатления Пушкина о виденных им берегах Крыма, что он не забыл очертания скал и через три года».
Важные дополнения к этому наблюдению сделали А.Е.Тархов и В Джунь. «Золотые ворота», - отметили они, - название случайное, позднейшее, а исконное название, отражающее дух этого ландшафтного памятника, «Шайтан капу», «Чёртовы ворота» Карагада < ... >. Поэт XX века писал об этих местах:
Спустись в базальтовые гроты,
Вглядись в провалы и пустоты,
Похожие на вход в Аид...
«Вход в Аид» - это не плод фантазии М. Волошина: это исконная легенда этих мест, идущая с глубокой древности.
Таким образом, получается, что знакомясь с Евгением Онегиным, рассказчик словно бы входит в «Чертовы ворота».
Черновик к этой строфе словно бы подтверждает данную Пушкиным иллюстрацию.
Черновой фрагмент строфы XLVI
Мне было грустно, тяжко, больно
Но одолев меня в борьбе
Он сочетал меня невольно
Своей таинственной судьбе-
Я стал взирать его очами
С его печальными речами
Мои слова звучали в лад.
Кто же такой Онегин? Вспомним отрывок из третьей главы романа:
Британской музы небылицы
Тревожат сон отроковицы,
И стал теперь ее кумир
Или задумчивый Вампир,
Или Мельмот, бродяга мрачный,
Иль Вечный Жид, или Корсар,
Или таинственный Сбогар.
Намеки, более чем прозрачные. На всем протяжении романа мы ни разу не видим Евгения на молитве, он ни разу не посещает церковь. Более того, как я уже упоминал, имя Христос ни разу не упомянуто в романе. Зато Пушкин сообщает нам о своем герое другое:
Онегин живёт в деревне анахоретом, то есть пустынником, отшельником . Со-седи называют его фармазоном, то есть франкмасоном. Герой Пушкина такой же масон, как сам автор романа. Вспомним:
Поступком оскорбясь таким,
Все дружбу прекратили с ним.
“Сосед наш неуч, сумасбродит,
Он фармазон; он пьет одно
Стаканом красное вино;
Он дамам к ручке не подходит;
Все да да нет; не скажет да-с
Иль нет-с”. Таков был общий глас.
Странно, что никто из исследователей не обратил внимание на аллюзию это-го фрагмента текста на Новый Завет. В 5-й главе Евангелия от Матфея сказано так:
«…Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукаво-го.»
Пушкин ни много ни мало, сравнивает своего Онегина с Христом! Пушкин словно бы пародирует Евангелие в своем романе.
Вспомните ещё одно странное наложение из пятой главы, когда на именины Тани приходит Онегин:
Вдруг двери настежь. Ленской входит,
И с ним Онегин. "Ах, творец! -
Кричит хозяйка: - Наконец!"
Что же получается? Онегин – Ангел, Бес, Зевс, Киприда – Венера, в мужской одежде, Лжехристос, а теперь ещё и Творец!
А с кем он сравнивает свою главную героиню Татьяну? Судя по тому, как по-эт успешно рифмует её имя с Дианой, сравнивает с ланью и луной то, очевидно, с ней. Напомню, лань и луна непременные атрибуты греческой богини Артемиды (Ди-аны).
Вообще если читаешь «Евгения Онегина» , а следом «Демона» Лермонтова, то возникает странное чувство, что Лермонтов скопировал главного героя из романа Пушкина. Чего стоит хотя бы это сравнение:
Пушкин:
Пошла, но только повернула
В аллею, прямо перед ней,
Блистая взорами, Евгений
Стоит подобно грозной тени,
И, как огнем обожжена,
Остановилася она.
Лермонтов:
Могучий взор смотрел ей в очи!
Он жег ее. Во мраке ночи
Над нею прямо он сверкал,
Неотразимый, как кинжал.
Увы! злой дух торжествовал!
Взвился из бездны адский дух.
Он был могущ, как вихорь шумный,
Блистал, как молнии струя,
И гордо в дерзости безумной
Он говорит: "Она моя!"
К груди хранительной прижалась,
Молитвой ужас заглуша,
Тамары грешная душа.
Судьба грядущего решалась,
Пред нею снова он стоял,
Но, боже! - кто б его узнал?
Каким смотрел он злобным взглядом,
Как полон был смертельным ядом
Вражды, не знающей конца, -
И веяло могильным хладом
От неподвижного лица.В седьмой главе романа Пушкин напрямую сравнивает Онегина с Ангелом или Бе-сом.
Чудак печальный и опасный,
Созданье ада иль небес,
Сей ангел, сей надменный бес,
Что ж он? Ужели подражанье,
Ничтожный призрак, иль еще
Москвич в Гарольдовом плаще…
Однако своеобразной кульминацией бесовского начала Онегина является зловещий сон Татьяны:
Опомнилась, глядит Татьяна:
Медведя нет; она в сенях;
За дверью крик и звон стакана,
Как на больших похоронах;
Не видя тут ни капли толку,
Глядит она тихонько в щелку,
И что же видит?.. за столом
Сидят чудовища кругом:
Один в рогах с собачьей мордой,
Другой с петушьей головой,
Здесь ведьма с козьей бородой,
Тут остов чопорный и гордый,
Там карла с хвостиком, а вот
Полу-журавль и полу-кот.
XVII.
Еще страшней, еще чуднее:
Вот рак верьхом на пауке,
Вот череп на гусиной шее
Вертится в красном колпаке,
Вот мельница вприсядку пляшет
И крыльями трещит и машет:
Лай, хохот, пенье, свист и хлоп,
Людская молвь и конский топ!
Но что подумала Татьяна,
Когда узнала меж гостей
Того, кто мил и страшен ей,
Героя нашего романа!
Онегин за столом сидит
И в дверь украдкою глядит.
XVIII.
Он знак подаст: и все хлопочут;
Он пьет: все пьют и все кричат;
Он засмеется: все хохочут;
Нахмурит брови: все молчат;
Он там хозяин, это ясно:
И Тане уж не так ужасно,
И любопытная теперь
Немного растворила дверь...
Вдруг ветер дунул, загашая
Огонь светильников ночных;
Смутилась шайка домовых;
Онегин, взорами сверкая,
Из-за стола гремя встает;
Все встали; он к дверям идет.
XIX.
И страшно ей; и торопливо
Татьяна силится бежать:
Нельзя никак; нетерпеливо
Метаясь, хочет закричать:
Не может; дверь толкнул Евгений:
И взорам адских привидений
Явилась дева; ярый смех
Раздался дико; очи всех,
Копыта, хоботы кривые,
Хвосты хохлатые, клыки,
Усы, кровавы языки,
Рога и пальцы костяные,
Всё указует на нее,
И все кричат: мое! мое!
Любопытно, что в черновиках и вариантах к указанным строфам в качестве дьяволь-ских персонажей присутствуют не только черепа и пауки, но и очковый Змей, тигр и про-чая атрибутика бога Шивы. Так кто же тогда Евгений, если он приходится кумом русско-му богу Велесу, явившемуся медведем во сне Татьяны?
Вообще, что нам приходит на память в первую очередь, когда мы слышим имя Александр Пушкин? Чаще знаменитое со школы:
Как ныне сбирается вещий Олег
Отмстить неразумным хозарам,
Их селы и нивы за буйный набег
Обрек он мечам и пожарам;
С дружиной своей, в цареградской броне,
Князь по полю едет на верном коне.
Так кто же был вечным героем Пушкина?
Язычник князь Олег, воевавший с Хазарским каганатом и разгромивший мировой центр Православного Христианства – Царьград (Константинополь)? Поразительно, как до сих пор эту песнь ещё не объявили экстремистской и антихристианской!
Или может быть апологеты Дьявола - разбойника Жана Сбогара – Разин, Пугачев и Дубровский? А может быть им был кумир Пушкина русский царь – антихрист Петр Вели-кий, материалы к роману о котором так заботливо собирал Пушкин последние годы своей жизни?
Перефразируя известное «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты» можно ска-зать так: «Скажи мне, кто твой Герой, и я скажу, кто ты». А все герои Пушкина, прямо ска-жем, чаще либо разбойники – нехристи, либо цари – нехристи, либо анахореты - франк-масоны, или сами языческие боги. Таковы упрямые факты!
Могут сказать, что Пушкин интересовался Кораном и Ветхим Заветом, и мечтал прочесть последний в оригинале на иврите. Это все так. Могу сказать, что он также часто цитировал и обсуждал «Откровения Иоанна Богослова». Но…
Но…четыре Евангелия… Скажем честно, ничего кроме едких насмешек и иронии эти четыре опуса у Пушкина не снискали! А отвергающий их – по умолчанию отвергает и все Христианство в целом. Таковы факты!
Что же касается интереса Пушкина к Корану и Ветхому Завету, то эти сочинения более интересовали его своей поэтической формой, красотой слога, а вовсе не глубоким религиозно-философским смыслом. Предан же был наш поэт с детства и до самой своей смерти только индоарийскому язычеству.
В «Автобиографических записках» вышеупомянутой фрейлины Смирновой-Россет, изданных за границей её дочерью Ольгой есть такой фрагмент беседы Пушкина:
Хомяков. В Библии есть вещи неприличные и бес¬полезные для детей; хорошая священная история гораздо лучше.
Пушкин. Какое заблуждение! Для чистых все чисто; невинное вообра-жение ребенка никогда не загрязнится, потому что оно чисто. «Тысяча и одна ночь» никогда не развратила пи одного ребенка, а в ней много не-прилично¬го. Священные истории нелепы, от них отнята вся поэзия текста, это какая-то искусственная наивность. Поэзия Библии особенно доступна для чистого воображения; передавать этот удивительный текст пошлым современ¬ным языком — это кощунство даже относительно эстети¬ки, вкуса и здравого смысла. Мои дети будут читать вместе со мною Библию в подлиннике.
И что же мы видим? Пушкин с удовольствием читает Библию, то есть Ветхий Завет, но его больше привлекают его литературные красоты. Он ценит Библию как выдающийся литературный шедевр древности. Примерно так же он оценивает и Коран. К священной же истории, то есть к четырём евангелиям из Нового Завета его отношение резко отрицательное. Да, но именно на этих четырёх евангелиях, как на столпах и стоит Христианство! Вообще, если судить по переписке Поэта, из Нового Завета он ценил только «Откровения Иоанна Богослова» за его литературные достоинства. Но выходит, что христианство Пушкин оценивал негативно!
Может быть Смирнова что-то путает? Да нет, всё нормально. Пушкин в своей «Гав-рилиаде» также смеётся над сказками о непорочном зачатии из Нового Завета. Интерес же Пушкина к Библии подтверждается и свидетельствами самого Поэта и свидетель-ствами его знакомых.
Но меня более заинтересовал другой момент в этом фрагменте. Как только речь заходит о Боге, Пушкин почему то вспоминает Драконов, ящериц и химер, то есть пресмыкающихся. Не хватает только змей! Но может Смирнова не очень подробно вспомнила этот разговор? Это вполне возможно.
С другой стороны дракон и змей есть символ самого господа Шивы и его русского двойника Волха Змеевича! Пушкин нечаянно проговаривается. Он словно намекает на свою связь с шиваизмом и язычеством.
Мы уже упоминали о том, что Пушкин в романе «Евгений Онегин» постоянно риф-мует Татьяну с Дианой. В знаменитом средневековом трактате «Молот ведьм» именно языческая богиня Диана называется главной покровительницей всех ведьм. Там Диана (греческая Артемида, сестра Апполона) постоян¬но упоминается вместе с Иродиадой. Всего два раза в тексте попадается Венера. Имён других языческих богинь там практически нет.
Любопытно так же следующее донесение о литераторе А. С. Пушкине:
Февраль 1826 года. Петербург.
Донесение агента III Отделения, поэта и драматурга С. И. Висковатого М. Я. Фон - Фоку:
«Прибывшие на сих днях из Псковской губернии достойные вероятия особы удостоверяют, что известный по вольнодумным, вредным и развратным стихотворениям титулярный советник Александр Пушкин, по Высочайшему в Бозе почившего Императора Александра Павловича повелению определённый к надзору местного начальства в имении матери его, состоящем Псковской губернии в Апоческом уезде, и ныне при буйном и развратном поведении открыто проповедует безбожие и неповиновение властям и, по получении горестнейшего для всей России известия о кончине Государя Императора Александра Павловича, он, Пушкин, изрыгнул следующие адские слова:
«Наконец не стало Тирана, да и оставший род его не долго в живых останется!!».
Мысли и дух Пушкина бессмертны: его не станет в сём мире, но дух, им поселённый, навсегда останется, и последствия мыслей его непременно поздно или рано произведут желаемое действие».
Ну, а после той информации о религиозном мировоззрении Поэта, которую я привел выше, я предлагаю читателю самому решить, мог ли А. С. Пушкин быть автором следующего, приписываемого ему четверостишия:
Мы добрых граждан позабавим
И у позорного столпа
Кишкой последнего попа
Последнего царя удавим.
Это всего лишь вольный перевод стихотворения французского философа энцикло-педиста Дени Дидро, очень популярного во второй половине 18-го века и начале 19-го.
---------------------------------------------------------------------
На этом вначале я полагал и закончить свое Предисловие к этой старой недописан-ной статье. Саму статью свою перечитал. Исправить бы хотел очень многое, но наме-ренно этого делать не стану. Пусть сие останется памятником моей тогдашней наивности и невежеству. Но… все же в одном самом принципиальном пункте, я хотел бы сделать необходимое исправление.
Все дело в том, что Булгаков замаскировал в своем Воланде двух человек, а не только лишь одного Пушкина. Эти два человека – Сталин и Пушкин!
- Как это понимать?! – воскликнет изумлённый читатель.
- А очень просто понимать! Я уже говорил выше об аватаре Господа Велеса. Но кто вам сказал, что у Господа может быть лишь один единственный аватар? Читая восста-новленные по русским сказкам и другим источникам, святорусские Веды, мы узнаём, что У Велеса таких аватаров было достаточно много. Главное же требование к кандидату в Рупор Господень – это его дела во имя Божье. Дела могут выражаться как прямыми фи-зическими действиями, так и действиями на литературном поприще. И хорошо, когда первое гармонично сочетается со вторым. Ибо прежде дела вначале всегда было Слово.
И хорошо, если это Слово облечено в гениальные рифмы. Так оно легче запомина-ется и «зависает» на слуху. Все великие русские Поэты говорили устами русского бога поэзии Велеса. Так уж повелось на Руси от самых её начал.
- Час от часу не легче! – удивится читатель. – То Пушкин и Воланд, а теперь ещё Пушкин и Сталин! Ну ладно, допустим сравнение Пушкина с христианским Сатаной ещё как-то можно допустить, но с коммунистом Сталиным… Всё же, какая связь между вели-ким русским Поэтом и великим русским Тираном?ПУШКИН и СТАЛИН
Что могло подвигнуть М. А. Булгакова на то, чтобы соединить этих, казалось бы татаких несхожих людей в одном герое романа - Воланде? Нам сегодняшним, очень трудно перенестись в далёкие 1930-е годы, когда создавался роман Булгакова «Мастер и Маргарита». В те далекие времена в России происходили такие удивительные вещи, которые нам сегодняшним крайне сложно представить себе.
Взрывались православные храмы и церкви, духовенство по этапу отправлялось советские концлагеря, часты были и смертные приговоры для священнослужителей.
Что же касается нашей темы, то не могу не напомнить читателю тот факт, что 100-летняя годовщина гибели А. С. Пушкина в СССР в 1937 году, памятном своими жестоки-ми политическими репрессиями, отмечалась с невиданным размахом и помпой. Много-численные речи руководителей страны и видных литераторов, конференции пушкинове-дов, но главное…
В Москве, Ленинграде, и других городах СССР все граждане могли лицезреть такой любопытный плакатный коллаж: везде на площадях городов с огромных плакатов на них смотрели Пушкин и Сталин. Плакаты содержали также и текст. Примерно такой:
1837 г. – 1937 г. Столетие со дня смерти А. С. Пушкина
Такая принудительная наглядная агитация не могла не навести великого писателя - мистика М. А. Булгакова на определённые мысли. Примерно такие:
- Пушкин и Сталин… чем могут быть схожи такие, казалось бы, разные люди?
Главная причина отождествления Пушкина со Сталиным заключается в отношении первого и последнего к Христианству.
18 век в Европе знаменовался активной и мощной атакой на христианство со сторо-ны философов – энциклопедистов Дидро, Даламбера, Гольбаха, а также Вольтера. Анти-христанские идеи этих писателей – философов нашли живой отклик и в среде русского дворянства и интеллигенции. Надо сказать, что семена антихристианства нашли в Рос-сии весьма благодатную почву и вследствие этого дали обильные всходы. Доказатель-ство тому – стремительное распространение в России 19-го в среде дворян вольтерьян-ства и масонства.
Дело в том, что во-первых христианство пришло в Россию значительно позднее (почти на 600 лет в среднем), чем в европейские страны. Кроме того, приживалось оно в языческой стране значительно сложнее и медленней, чем в Европе. За первые триста лет христианству удалось оккупировать в основном более менее крупные города России, но даже и там оно отдавало сильным языческим душком. Что же касается деревень, то там крестьяне ходили в церковь для того, чтобы молиться своим языческим богам и продолжало неукоснительно праздновать все языческие праздники и исполнять все языческие обряды. В Европе в свое время происходили похожие процессы. Недаром само слово «pagans» (язычник) - в переводе буквальном означало «деревенский житель».
Православное духовенство активно внедряло огнем и мечом новую веру. Нередки были случаи публичного сожжения колдунов и языческих магов в 15-ом и 16-ом веках, да и позднее. Более менее хорошо укрепиться православию удалось лишь к рубежам 17-го века.
Но к началу 18 века грянули петровские реформы. Патриаршество на руси было от-менено, учредили церковный синод и через обер-прокурора государство фактически полностью контролировало все церковные дела. Так православная церковь в России бы-ла подчинена государству. Пётр существенно ограничил церковные привилегии, перели-вал церковные колокола в пушки, экспроприировал часть церковных земель и имущества, заставлял монастырских монахов и монахинь работать на пользу государству.
Можно сказать, что влияние церкви на жизнь страны было существенно ограничено. После смерти Петра императрицы Анна, Елизавета и Екатерина, в сущности, продолжали петровскую политику в отношении церкви.
Поэтому к началу 19 века антихристианские настроения в среде прогрессивного об-разованного дворянства были уже достаточно сильны. Что же касается русского кресть-янства, то мне нет нужды тратить лишние слова. Об этом предмете очень хорошо напи-сал Белинский в своём знаменитом письме к Гоголю.
Но если на русских дворян и интеллигенцию идеи французских философов-энциклопедистов оказали колоссальное влияние, то этого никак нельзя сказать о подав-ляющем контингенте из безграмотных русских крестьян и полуграмотных рабочих.
Случилось так, что в России всю работу по распространению их идей взяли на себя классики русской литературы. И первым среди них был А. С. Пушкин. Своими языческими сказками, которые по сути являлись стихотворным переложением святорусских Вед, своими «сатанинскими» поэмами, зависающими на слуху, прекрасными стихами и романами он властно отстранял православное христианство с русского идеологического фронта. Медленно, но верно еврей Иисус Христос начал уходить с бескрайних просторов российской империи. Нет, церкви и храмы никто не взрывал и не поджигал. Внешне все было пристойно, так, что сторонний наблюдатель едва ли бы заметил какие либо внешние изменения в толпе на крестном ходу. Но теперь эти церковные массовки все более и более становились лишь привычкой и необходимой данью старине. А Христос, как идея, продолжал уходить из голов россиян.
В сущности, русской классической литературой «серебрянного века» была подго-товлена хорошая почва для тех репрессий против православной церкви в России, что начались сразу после Октябрьской революции. Экспроприация церковного имущества государством началась ещё при Ленине, но настояший разгром Церкви со сносом храмов и церквей произошёл уже при Сталине. 5 декабря 1931 года, в столице был взорван Храм Христа Спасителя. Народ в основной своей массе почти никак не отреагировал на эти события.
Сейчас нам все тогдашние события кажутся легко объяснимыми. Ну да, конечно, Сталин был абсолютным диктатором, в его руках была милиция, НКВД, армия. Но вспомним Рим эпохи самого раннего христианства. Тогда власть императоров, таких как Нерон и Диоклетиан была не менее мощной, чем власть Сталина в России. И репрессии против христиан проводились даже ещё более жёсткими методами, чем при Сталине. Христиан травили львами в Колизее, публично сжигали на дорогах и площадях, но… почему то из этой затеи ничего не вышло. Христианство выжило и даже ещё более укрепилось!
А вот при Сталине все получилось и без народных волнений и без кровопролитий! И народ отнюдь не просто «безмолвствовал» из боязни репрессий. Народ отреагировал скорее положительно. Как говорится, плюнул и пошёл дальше по своим делам. А почему? Да потому что сильнее, чем у европейцев в нем были языческие традиции. Потому что не принял он новую веру близко к сердцу. Потому что плеядой великих русских писателей и поэтов, начиная от язычника Пушкина, кончая, отлучённым от Церкви, Львом Толстым христианство уже было практически низложено в головах большей части россиян! Остальное сделала сталинская политика по ликвидации безграмотности в России, а также активная атеистическая пропаганда в народе.
Выходит то, дело, что было начато на руси А. С. Пушкиным, было логически завер-шено могильщиком русского православия И. В. Сталиным. Вот видите, выходит не слу-чайно два портрета висели рядом на площадях в памятном 1937 году.
Из воспоминаний Сталина:
«…Из протеста против издевательского режима и иезуитских методов, которые имелись в семинарии, я готов был стать и действительно стал революционером, сто-ронником марксизма, как действительно революционного учения…»
- Да, все так, - согласится читатель, - и первый и второй были ярыми антихристиа-нами – это факт, но как можно сравнивать великого русского поэта с генсеком - тираном?
Отвечу. Сталин был не только генсеком.
Пробы пера юного Сосо Джугашвили
О классике грузинской литературы Илье Григорьевиче Чавчавадзе Иосиф Виссарио-нович Сталин всю свою жизнь сохранял самые тёплые воспоминания. В беседе с киноре-жиссёром М.Чиаурели, И.В. Сталин заметил: «Не потому ли мы проходим мимо Чавча-вадзе, что он из князей? А кто из грузинских писателей дал такие страницы о феодальных взаимоотношениях помещиков и крестьян, как Чавчавадзе? Это была, безусловно, круп-нейшая фигура среди грузинских писателей XIX и начала XX века».
Если бы И.В. Сталин решил посвятить свою жизнь поэзии, то И. Чавчавадзе мог бы сыграть значительную роль в жизни юного И.В. Сталина, когда он отобрал несколько лучших стихотворений шестнадцатилетнего семинариста и опубликовал их в издававшейся им тифлисской литературной газете «Иверия», в номерах от 17 июня, 22 сентября, 11, 25 и 29 октября 1895 года: посвящённое поэту Рафаэлу Эристави «Когда крестьянской горькой долей...», «Луна», «Шёл он от дома к дому...», «Когда луна своим сияньем...», «Утро». А шестое стихотворение «Старец Ниника» появилось на страницах газеты «Квали» 28 июля 1896 г.
Как начинающий поэт, И.В.Сталин сразу же получил признание. Так, его стихотво-рение «Утро», по рекомендации Ильи Чавчавадзе, вошло в букварь «Дэда Эна» и многие годы оно оставалось одним из любимейших первых стихотворений грузинской детворы. Вот это стихотворение:
УТРО
«Раскрылся розовый бутон,
Прильнул к фиалке голубой,
И, лёгким ветром пробуждён,
Склонился ландыш над травой.
Пел жаворонок в синеве,
Взлетая выше облаков,
И сладкозвучный соловей
Пел детям песню из кустов:
«Цвети, о Грузия моя!
Пусть мир царит в родном краю!
А вы учёбою, друзья,
Прославьте Родину свою!»
Кто перевёл эти и другие стихи молодого И.В. Сталина о родном крае, о милой его сердцу Грузии на русский язык с языка оригинала, к сожалению, не установлено. Извест-но, однако, что из всего, что было написано юным поэтом Сосо Джугашвили, сохранились всего лишь шесть опубликованных им стихов, тех, что были напечатаны в газетах «Иверия» и «Квали» в 1895 – 1896 годах.
Да, Илья Чавчавадзе мог бы сыграть определённую роль в судьбе Иосифа Джуга-швили, если бы тот пожелал стать поэтом. Но И.В. Сталин выбрал дорогу профессиональ-ного большевика-революционера ленинской школы, дорогу, полную не только героики и романтики, но и тяжких испытаний, дорогу, в общем-то, неблагодарную, хотя и благород-ную...
В 1901 году, когда И.В. Сталин целиком погружается в революционную работу, ор-ганизовывает демонстрации и забастовки рабочих в Тифлисе, создаёт вместе с Ладо Кецховели при финансовой помощи бакинского «Саввы Морозова» - купца первой гиль-дии Петроса Багирова подпольную большевистскую типографию «Нина», создаёт сначала Тифлисский, а затем и Батумский комитеты РСДРП ленинско-искровского направления, а ровно через полгода последует его первый арест, общественный деятель
М. Келенджеридзе, составивший пособие по теории словесности, помещает в книге среди лучших образцов грузинской классической литературы два стихотворения за под-писью – Сосело:
«Когда луна своим сияньем
Вдруг озаряет мир земной,
И свет её над дальней гранью
Играет бледной синевой,
Когда над рощею в лазури
Рокочут трели соловья,
И нежный голос саламури
Звучит свободно, не таясь,
Когда, утихнув на мгновенье,
Вновь зазвенят в горах ключи,
И ветра нежным дуновеньем
Разбужен тёмный лес в ночи,
Когда кромешной тьмой томимый,
Вновь попадёт в свой скорбный край,
Когда кромешной тьмой томимый,
Увидит солнце невзначай, –
Тогда исчезнут злые тучи,
И закипит младая кровь,
Надежда голосом могучим
Во мне пробудит сердце вновь.
Стремится ввысь душа поэта,
И сердце бьётся неспроста:
Я знаю, что надежда эта
Благословенна и чиста».
ЛУНА
«Плыви, как прежде, неустанно
Над скрытой тучами землёй,
Своим серебряным сияньем
Развей тумана мрак густой.
К земле, раскинувшейся сонно,
С улыбкой нежною склонись,
Пой колыбельную Казбеку,
Чьи льды к тебе стремятся ввысь.
Но твёрдо знай, кто был однажды
Повергнут в прах и угнетён,
Ещё сравняется с Мтацминдой,
Своей надеждой окрылён.
Сияй на тёмном небосклоне,
Лучами бледными играй,
И, как бывало, ровным светом
Ты озари мне отчий край.
Я грудь свою тебе раскрою,
Навстречу руку протяну,
И снова с трепетом душевным
Увижу светлую луну».
Вариант перевода одной из строф :
«И знай, кто пал золой на землю,
Кто был так долго угнетён,
Тот станет выше гор великих,
Надеждой яркой окрылён».
Но на этом М. Келенджеридзе не остановился.В 1907 году он составил и издал «Гру-зинскую хрестоматию, или сборник лучших образцов грузинской словесности» (т.1), в которой на 43-й странице поместил стихотворение И.В. Сталина, посвящённое поэту Рафаэлу Эристави:
«Когда крестьянской горькой долей,
Певец, ты тронут был до слёз,
С тех пор немало жгучей боли
Тебе увидеть довелось.
Когда ты ликовал, взволнован
Величием своей страны,
Твои звучали песни, словно
Лились с небесной вышины.
Когда, Отчизной вдохновлённый,
Заветных струн касался ты,
То, словно юноша влюблённый,
Ей посвящал свои мечты.
С тех пор с народом воедино
Ты связан узами любви,
И в сердце каждого грузина
Ты памятник воздвиг себе.
Певца Отчизны труд упорный
Награда увенчать должна:
Уже пустило семя корни,
Теперь ты жатву пожинай.
Не зря народ тебя прославил,
Перешагнёшь ты грань веков,
И пусть подобных Эристави
Страна моя растит сынов».
Не забудем, что в том, 1907 году И.В. Сталин, будучи в розыске на нелегальном по-ложении, выпускает газеты «Мнатоби», «Чвени Цховреба», «Дро», где печатает не только массу статей, но и выдающееся произведение марксизма – «Анархизм или социализм?»; у него и его молодой жены Екатерины Сванидзе появляется сын – Яков Джугашвили; Ста-лин участвует в работе V Лондонского съезда РСДРП; по дороге из Лондона в Тифлис останавливается на неделю у Григория Чочия в Париже; в Тифлисе на Эриванской площади совершается экспроприацию под руководством Камо; И.В. Сталин переезжает в Баку, где редактирует газеты «Бакинский пролетарий» и «Гудок»; внезапно заболевает и умирает жена...
А вот и шестое из известных стихов И.В. Сталина, которое было опубликовано им, как нам уже известно, в газете «Квали» в 1896 году. Оно тоже не имеет названия:
«Постарел наш друг Ниника,
Сломлен злою сединой.
Плечи мощные поникли,
Стал беспомощным герой.
Вот беда! Когда, бывало,
Он с неистовым серпом
Проходил по полю шквалом –
Сноп валился за снопом.
По жнивью шагал он прямо,
Отирая пот с лица,
И тогда веселья пламя
Озаряло молодца.
А теперь не ходят ноги –
Злая старость не щадит...
Всё лежит старик убогий,
Внукам сказки говорит.
А когда услышит с нивы
Песню вольного труда,
Сердце, крепкое на диво,
Встрепенётся, как всегда.
На костыль свой опираясь,
Приподнимется старик
И, ребятам улыбаясь,
Загорается на миг».
И, наконец, мистически-пророческое стихотворение, где И.В. Сталин, как бы пред-видит почти за шесть десятилетий, что произойдёт что-то непоправимое, которое пере-черкнёт все его добрые усилия, всю его жизнь.
«Шёл он от дома к дому,
В двери чужие стучал.
Под старый дубовый пандури
Нехитрый мотив звучал.
В напеве его и в песне,
Как солнечный луч чиста,
Жила великая правда –
Божественная мечта.
Сердца, превращённые в камень,
Будил одинокий напев.
Дремавший в потёмках пламень
Взметался выше дерев.
Но люди, забывшие бога,
Хранящие в сердце тьму,
Вместо вина отраву
Налили в чашу ему.
Сказали ему: «Будь проклят!
Чашу испей до дна!..
И песня твоя чужда нам,
И правда твоя не нужна!».
Разумеется, это всего лишь перевод с грузинского.
Сегодня мы можем смело утверждать, что его стихи перешагнули грань тысячеле-тий...
Что ж мы получили в итоге? В 1937 году с плакатов на народ смотрели два Поэта – Анти христианина! А это уже что-то!
Было и два знаменитых подарка от Сталина Пушкину на 100-летний юбилей кончи-ны.
Первый подарок – это издание первого в России Полного Академического Собрания сочинений поэта (с черновиками и вариантами) . Это 16-томное издание , а вернее даже 17 – томное (последний дополнительный том не имел нумерации и содержал главным образом поправки ко всему изданию, и сводные указатели ко всему тексту).
Работа над изданием началась в 1933 году (первые тома были выпущены в 1937 го-ду) а закончилось только в 1959 году. Итого, работа над изданием продолжалась целых 26 лет и потребовала колоссальнейших усилий большой группы советских пушкиноведов.
Сталин торопил. Не помню, не то Цявловский, не то Томашевский на одной из кон-ференций в сердцах воскликнул:
- Я при всем желании не смогу засунуть вот этот стул в свой карман!
Сталин отнёсся с пониманием. Но когда кто-то предложил включить в собрание ещё и статьи пушкиноведческие статьи ( часто довольно противоречивые и даже взаимоис-ключающие по смыслу), парировал достаточно жестко:
- Народ хочет читать Пушкина, а не пушкиноведов!
А теперь подумайте какова же была себестоимость создания этого уникального из-дания? А, между тем, Сталин эти деньги нашел. И когда? В тяжелейшие 30-е годы, года страна готовилась ко второй мировой войне и когда проводилась индустриализация стра-ны и создавался ВПК. В то время когда после войны неимоверных затрат требовало со-здание атомного оружия и ракетной техники! И когда Россия ещё не экспортировала си-бирские нефть и газ. А деньги нашлись.
Во времена же Ельцина все, на что сподобились власти – это переиздать небольшим тиражом фактически то же самое собрание, созданное почти полвека назад. Да и то деньги брали из каких-то благотворительных фондов (страна жила в долг даже и при наличии больших нефтегазовых ресурсов). Добавили, правда, том «Рукою Пушкина» (созданного ещё при советской власти), да том 19 с дополнительными поправками. Только и всего!
И это при всем том, что давным-давно назрела необходимость нового издания, по той простой причине, что то, присталинское уже успело морально устареть за 63 года, и что давно требуется новое, современное.
Во времена же правления Путина и Медведева, то есть за последние 12 лет, подви-жек в этом плане не было вообще никаких! Более того, само финансирование «Пушкин-ского дома» было сильно сокращено. Причём сокращено так, что все больше и больше пушкиноведов стремятся найти работу по специальности за рубежом. Можно констатиро-вать, все наиболее интересные исследования по Пушкину сейчас ведутся в Европе, а не в России.
Оно и понятно, нынешним властям совсем не нужен ни сам русский народ, ни, уж тем более, его культура, и литература. И дело идёт к тому, что в скором времени русскую литературу могут объявить антихристианской, антисемитской и вообще запретить, наве-сив ярлык «Экстремистская».
Таковы нынешние смутные времена «Карусельных самозванцев - клептоманов»!
Был и ещё один почти мистический подарок Поэту от Сталина. В книге Рожновых «Жизнь после Пушкина» подробно рассказывается, что очень многие потомки от ветви Натальи Гончаровой и Ланского, живущих в России, были либо расстреляны, либо ре-прессированы. В живых на сегодняшний момент остался только один бездетный старик, живущий в Петербурге. С его смертью полностью пресечётся семейное древо Гончаровой и Ланского в России.
Из потомков же Гончаровой и Пушкина не пострадал практически никто.
Таков был второй подарок Пушкину от кровавого грузинского поэта Иосифа Джу-гашвили.
Полагаю, что указанного предисловия вполне достаточно, и читатель вполне подго-товлен к принятию моей новой гипотезы о тождестве образов Пушкина и Воланда в ро-мане Булгакова «Мастер и Маргарита».